11.06.2016 в 10:57

Сопру себе сюда, чтоб не потерять.

Буду холодными одинокими вечерами перечитывать, заворачиваться в одеялко и плакать

Мда

Пишет  CadiCandice:

В МакЛенноновской группе девочка сделала презентацию по пейрингу, в которой объяснила, почему их нельзя считать просто друзьями, и вообще рассказала всю историю с начала до конца.

Конечно, там есть неточности. Некоторые факты противоречат общепринятым, но в целом работа проделана огромная. И я очень хотела иметь все это в одном месте.

Серьезно, если кто-то посмотрит, и особенно, если он раньше был не в теме, то больше не засомневается насчет их отношений!)))))

docs.google.com/presentation/d/1R-ccxPSnUv55rlV...

@темы: The Beatles, McLennon

---

Написалось

Оно само, я не при чем

Название: В Роартоне холодно.
Фэндом: Во плоти
Пейринг: Кирен/Саймон
Жанр: Романс, немного ангст
Рейтинг: G
Описание: Давайте представим, что у Кирена небольшие проблемы с превращением обратно в живого и со свитерами Монро.

В Роартоне ходно

В Роартоне холодно.
Точнее Кирен помнит, что холодно. Отец кутается в куртку, мать утром оборачивает вокруг шеи старый шерстяной шарф на несколько раз. Кирен апатично смотрит за их действиями и жалеет лишь о том, что он не может притворится, что ему холодно, где-нибудь в опасной близости от Саймона, чтобы получить один из его свитеров. Или хотя бы его парку. Вместо этого он выходит на улицу в тонком пиджаке поверх футболки, и каждый раз в голове раздается буквально навязчивый, театрально-ненатуральный злобный хохот, когда он замечает, что живым холодно на него смотреть.
Поздняя осень самое премерзкое время года, почерневшие листья скомкались, сбились в кучи, и, побитые ливнями и ночными заморозками, превратились просто в комья грязи по краям дорог. Деревья сияли своими голыми черными ветками, будто руки гниляков, восстающих из могил.
Голос в его рыжевато-блондинистой голове опять фальшиво заржал над его метафорами.
Нельзя завидовать живым. Нельзя.
Хотелось ударится в депрессию, задрожать от холода, завернуться в свитер Саймона, выпить горячего какао, отогреть о горячие бока пузатой кружки свои остывшие несколько лет назад пальцы.
Хотелось орать, встряхнуть каждого гребанного жителя этого долбанного городка, особенно Монро.
Вцепиться дрожащими пальцами в этот нелепый свитер с нелепым рисунком, ощущая как собственные тонкие кончики пальцев проходят сквозь крупную шерстяную вязку. Путаются.
Он запутался. Пальцы дрожат, но не от холода. Сегодня пришлось опять надевать линзы. Его собственные глаза уже не выглядят как глаза ПЖЧ. Зрачок увеличился и от него разводами по белому пошли карие полоски. Саймон сказал, что ему нравится.
В голове вертелись обрывки какой-то дибильной рождественской мелодии, хотя до Рождества еще было два месяца. Подбирались ранние осенние сумерки, и если ему хватит сил пройти еще пару кварталов, то там уже замаячит знакомое бунгало Эми. Симптомы начались у всех ПЖЧ. Вчера у Зои во время работы забилось сердце. Все прыгали вокруг нее, будто она поднялась на эверест и спустилась за рекордное время. Он видел ее сегодня возле бара, она уютно куталась в свою вечную кофту с капюшоном и счастливо улыбалась.
Не завидуй живым, Кирен.
Он не знал почему ему хочется именно замерзать. Аппетит понемногу просыпался, появлялась чувствительность в пальцах. Совсем чуть-чуть. Мерзкая черная слизь чуть ли не из ушей текла. Но доктор Руссо уже говорил ему, нужно дождаться пока не забьётся сердце, тогда все пойдет в разы быстрее, и он уже сам не заметит, как начнет дрожать под пронзительным северным ветром.
У него есть еще как минимум четыре месяца. Посчитал он, слабо улыбаясь в плечо Монро, который уже ждал его на дорожке у дома. Четыре месяца, чтобы отогреться в отобранном у его уже-совсем-живого парня свитере.





.

@темы: In The Flesh, Siren, Фанфики

---

Каждый раз

Я снова почистил дневник
Да, я снова пришел-прочел-охуел и решил, что не могу оставить здесь этот позор
Мне жаль

@темы: ОргПост, Треп

---

я все еще жива.

Подвалы Эрмитажа
ficbook.net/readfic/1472591

Автор: AnimBilla (ficbook.net/authors/AnimBilla)
Беты (редакторы): Бог Мёртв
Фэндом: Король и Шут (КиШ)
Персонажи: Горшок/Князь
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Повседневность, PWP, ER (Established Relationship)

Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Князь: Мы бывали в подвалах Эрмитажа, в которые ни один турист не попадет. Они состоят из узких коридоров. Если бы там через каждый метр не натыкали каких-то мастерских, то вполне реально было бы заблудиться. В этих подвалах мы играли в «Убийцу Мейсона». Мы с Рябчиком были жертвами, а Горшок — убийцей Мейсоном. Мы настолько въезжали в игру, что, когда Горшок появлялся из-за угла, действительно его панически боялись. А он тупо болтался по подвалу и пугал нас.

Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора

Примечания автора:
В связи с событиями последних лет, мне с каждым разом все грустнее и грустнее становится думать об их взаимоотношениях. Захотелось чего-то легкого, чего-нибудь из 90-х.

Подвалы Эрмитажа

Устроив себе внеочередной перерыв до конца рабочего дня, Рябчик, Князь и Горшок отложили кисти, которыми больше махали друг на друга, а не работали, выползли из мастерской. Юрко проскочив мимо каморки прораба Аллы, наводившей вселенский ужас на каждого, кто хоть раз в Государственном Музее отлынивал от работы, они наконец скрылись за поворотом в Подвалы.

Пришло время игры.

Точно уже было и не вспомнить, кому из приятелей пришла в голову гениальная идея поиграть в «Убийцу Мейсона», и по какой причине Мейсоном всегда был Миха, но вот уже три месяца недавние выпускники Реставрационного Училища проводили нетипично жаркое питерское лето в прохладе подвалов. Коридоры напоминали собой жуткие катакомбы, что не могло не подстегивать интерес к игре. Рябчик и Князев прекрасно вживались в образы жертв: барахтались и по-девчачьи верещали, стоило Горшеневу явить из-за угла свою очаровательно пугающую беззубую улыбку.

Вот и сейчас они стоят перед разветвлением коридоров, которые в своих хитросплетениях не раз и не два пересекаются между собой. Горшок, как Убийца, вошел в «катакомбы» первым, получив напутственный пинок от Князя и словив от него же лукавый взгляд. Была у них еще одна «традиция», появившаяся вместе с игрой. Но их личная: его и Князя.

Андрей, в принципе, прятался лучше Димы, который выдавал себя то громким топаньем, то шумным дыханием. Дима «умирал» первым. Традиция такая была, если умер – идешь и тратишь свои кровные на пиво и тащишь его в их шестикомнатную хату, а потом ждешь там, пока Горшок не замочит Князя. Рябчик, в принципе, был не против своих скоропостижных «смертей», потому что тогда он мог завалиться в квартиру и, пока нет основной тусовки, выспаться в тишине или поиздеваться слегка над инструментами начинающей группы.

Вообще постоянное наличие посторонних людей жутко раздражало Князя. Вся ТамТамовская тусовка, за неимением собственного жилья, постоянно находилась где-нибудь поблизости. Сначала это были походы «поглядеть на репетицию», которые перерастали во вписку с реками дешевого паленого алкоголя и часами занятый туалет, потому что кто-то там блюет, трахается или же спит, а иногда и все сразу.

Горшенев всегда был в центре внимания. Всем от него что-то было нужно, поэтому солист не имел возможности скрыться с Князевым в туалете или в любой другой комнате. Они однажды даже успели первыми в туалет. Но в тот момент, когда футболка Горшка уже валялась на полу, а брюки Князя были спущены до колен, дверь под напором какой-то парочки чуть не слетела с петель. Раздалось зычное: «Эй, потрахаться пустите!», и задребезжал жутковатый пьяный смех. Горшок тогда матерился как никогда в жизни, он поносил этих двух напившихся подростков на все лады, натягивая футболку обратно и попутно уговаривая собственный стояк исчезнуть.

Андрей, уже покинувший комнату их верного белого друга, наблюдал, как какая-то малолетка (ей от силы-то было лет 14-15) прямо в коридоре отсасывает у взрослого мужика. На вид он хоть и был довольно хиленький, но его голос в противовес тому производил впечатление достойное. Когда же вслед за Князем вывалился бухой и очень злой Горшок с недотрахом, парочка незамедлительно ретировалась из квартиры и больше там не появлялась. Миха умел пугать, когда сам этого хотел.

Тогда и появилась эта «традиция»: как только Рябчик оказывался схвачен и убит, по подвалам раздавался громкий свист, что означало переход от игры «Убийца Мейсон» к «Поймай и трахни». Обычно Андрей особо не прятался, но не сегодня. Он скрывался от Миши минут тридцать, бесшумно передвигаясь от одного темного тупика к другому, старательно обходя вызубренные наизусть повороты к главным коридорам. Горшок начинал уже понемногу закипать и чуть ли не бегом носился по катакомбам музея, стараясь застать приятеля врасплох на одном из поворотов. Наконец Князь устал убегать и, присев на корточки в одном из темных тупиков и тяжело дыша, свистнул, давая Горшку понять о своем местонахождении. Тот появился из-за поворота почти сразу же. Все еще пытаясь отдышаться, Андрей с готовностью поднялся на ноги.

Панк надвигался на него как хищник, сверкая своими черными в полутьме глазами, обнажая беззубый рот в усмешке. Князев, прислонившись к стене, загипнотизированный этим животным взглядом, слегка развел ноги в стороны и облизнулся. С глухим рыком Горшок, не выдержав, впился в губы друга поцелуем, прижимая его кисти к стене и разводя коленом ноги еще шире. Князь попытался вырваться из цепкой хватки, но Миша лишь усмехнулся ему в губы, перехватив одной рукой оба запястья и зажимая их над его головой, а второй, проникая под широкую рубаху, начал поглаживать напряженный низ живота Андрея. Чуть наклонив голову и прикусив нежную кожу за ухом, Горшенев зашептал, опаляя его горячим дыханием:

- Попаааался, теперь не сбежишь…

Все еще не выходя из роли жертвы, Князев снова попытался освободить руки, но Горшок все-таки был сильнее. Он просто поднял его руки еще выше и провел пальцами по соскам Князя, слегка царапая их своими неровно обгрызенными ногтями. Андрей тихонько заскулил и выгнулся навстречу прикосновениям, но Миша отступил и вынул руку из-под рубашки, продолжая удерживать его руки. Но пауза была непродолжительной, и он, снова приблизившись к любовнику, потерся пахом о его пах и отстранился снова. Князь, почти хныкая от возбуждения, предпринял попытку потереться об него всем телом, но не выходило. Он понимал, что это и есть наказание за полчаса догонялок, но все равно упорно пытался вернуть контакт с телом друга. Отсутствие горячей руки Миши под рубашкой ощущалось легким холодком, то и дело пробегающим по спине и животу, в паху все горело, пред глазами разгорались яркие вспышки каждый раз, когда приятель вжимался в него. В итоге эта игра Горшку слегка поднадоела. Он вцепился в подбородок Князева пальцами, заставляя посмотреть ему в глаза.

- Я тебя сейчас отпущу, а ты не рыпайся. Полчаса, блять, ловил, ты только подумай. Долговато для прелюдии… Понял?

Дождавшись, пока взгляд друга прояснится, и он кивнет, Горшенев отпустил руки Князя, тут же вцепившись в ремень его брюк и чуть ли не сдирая их с него к чертям. Андрей охотно помог ему избавиться от футболки, откинув ее куда-то на грязный пол, в том же направлении полетели и их брюки. Князев уже потянулся снять собственную рубашку, но Миша остановил его, прошептав, что без штанов, но в этой длинной рубашке он выглядит до неприличия трогательно. Андрей только хмыкнул в ответ «гребанный фетишист» и оставил в покое оставшуюся на нем одежду.

Миша подхватил Князя по бедра, а тот в свою очередь обвил ногами его талию. Страстные поцелуи возобновились. Горшок время от времени прикусывал губы Князя уцелевшими клыками, он же обнял того за шею, притягивая к себе еще ближе, не разрывая зрительного контакта.

Удерживая свою драгоценную ношу одной рукой, Горшок накрыл член Андрея ладонью, лаская и поглаживая пальцами нежную кожу. Смачно плюнув на средний и указательный пальцы, он начала постепенно вводить их в задний проход любовника, пытаясь найти простату. Наконец найдя этот заветный бугорок и надавив на него, он ухмыльнулся, глядя, как выгибается Андрей от его пальцев.

Подготовив любовника, Миша начал постепенно входить в него размеренными толчками, выбивавшими из Князя стоны. Войдя до конца, Горшок переместил руки на талию Андрея и поднял на него глаза в ожидании знака. Его голова была запрокинута назад, оставляя юношескую шею беззащитной, кадык нервно дергался, из его груди вырывались полустоны, волосы слиплись от пота. Они замерли, и время вокруг них остановилось тоже. Наконец Князев подался бедрами навстречу, и Горшок, безумно улыбаясь, сразу взял бешеный темп, буквально вдалбливая панка в стену.

По подвалам Эрмитажа раздавались тихие стоны. Прораб Алла в своей каморке крестилась и шептала что-то про злых духов семьи Романовых. Рябчик стоял у ларька и подсчитывал мелочь. Темп Горшка все нарастал, и он с глухим рыком начал наполнять Князева спермой, не прекращая двигаться. Он опять положил руку на член Князя и начал ожесточенно дрочить ему. Наконец Князев выгнулся дугой и насадился на член Горшка полностью, кончая.

Горшок устало развернулся с Андреем на руках, прислонился к стене и сполз по ней, усаживаясь на холодный пол и сажая друга к себе на колени.

Где-то по лесам бегал в камуфляже Поручик; по Миллионной улице шагал счастливый Рябчик: ему хватило на целых три бутылки пива; многие ребята из клуба ТамТам потихоньку стягивались к центру города на очередную репетицию.

@темы: король и шут, Князь/Горшок, Фанфики

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

06.05.2010 в 14:00

Пишет  Tarja Inferno:

О май гад! Нас пропалили! XDD



Забавно - уж Сэмми-то знает, что это<.<